К весне 1918 года отношения между жителями города и ближайших станиц резко обострились. В Ейск перебазировалась Азово-Черноморская флотилия. Среди горожан и «иногородних» росло осознание социальной несправедливости. Как результат, все громче звучали идеи перераспределения земель, принадлежащих казакам. После установления в городе советской власти Ейский совет народных депутатов потребовал от исполкома немедленно приступить к разоружению казачества и начать реализацию земельного передела.
Для нужд красноармейцев исполком реквизировал продовольствие в станицах. Как отмечают ейские историки, очень часто вместо реквизированного продовольствия казакам выдавались необеспеченные расписки.
Росло недовольство среди казачества. Стали образовываться белоказачьи отряды. Только в станице Должанской численность такого отряда достигала 600 человек.
В различных станицах Кубани все больше росло неприятие новой власти. Для подавления инакомыслия Кубанским областным комитетом был послан трёхтысячный отряд матроса А. Рогачева.
В районе станицы Копанской казаки, прижатые к плавням, смогли дать отпор отряду «красных».
Но у казаков было очень мало оружия. Тогда казаки станицы Новощербиновской сообщили в Ейск и Староминскую о якобы готовящемся контрреволюционном восстании в ст. Старощербиновской. После чего с двух сторон станицы Старощербиновской казаки разобрали железнодорожные пути. Поезда с красноармейцами, спешащими на помощь в Старощербиновскую, потерпели крушения.
Казакам удалось захватить почти 400 винтовок и 2 пулемета. После успешного зовладения оружием, казаки близлежащих станиц стали готовиться к походу на Ейск.
О том, какие напряженные отношения между иногородними и казаками в конце 1917 – весной 1918 года складывались на Кубани, подробно изложил 16.10.1918 г. в своем рапорте атаман станицы Усть-Лабинской подхорунжий Колодкин:
«Крылатые вести о будущей прекрасной жизни при «советской власти» многих соблазнили, в особенности иногородних. И последние уже в ноябре месяце стали определенно высказываться за упразднение чинов и привилегий и о передаче всей власти народу; основываясь на Декрете, изданным на сей предмет Лениным, политическим авантюристом. В январе месяце сего года все иногороднее население, проживающее в станице Усть-Лабинской, стало открыто проявлять свое недружелюбное отношение к казакам. Солдаты открыто высказывали свое недоверие к казакам».
«В апреле казакам пришлось переименовать свою администрацию, атаман стал комиссаром, писарь секретарем. Сделано это было потому, что Ростовские и Ейские революционные комитеты перестали отпускать товары, если на удостоверениях, выданных местными властями, стояла подпись атамана. Без удостоверения нельзя было шагу ступить.
Затем было предъявлено, все под предлогом экономических выгод, требование переизбрать комиссара и непременно с участием иногородних, затем потребовали составить вместо станичных сходов станичные советы, затем потребовали подчинения станичных советов окружному революционному Ейскому совету.
Иногороднее население Кубани мечтало о наделении их землей, казаками это воспринималось как нарушение их вековых прав и традиций, как угроза их собственного благополучия. Ведь земля для них – это жалование за службу Отечеству.
Казаки станицы Копанской рассказали об этих событиях через четыре месяца, в своем приговоре от 5 сентября 1918 года, который сохранился в ГАКК: «Наша станица в апреле месяце сего года выйдя из терпения от насильников и грабителей, чинимых набеги на Родную Кубань большевистскими бандами, восстала против этих негодяев. И при помощи откликнувшихся соседних станиц Ясенской, Новодеревянковской, Привольной, Бриньковской, Ольгинской и Новоминской повела наступление на город Ейск, где возможно, скорее всего, можно было добыть оружие».
Александр Дорошенко, директор Ейского районного краеведческого музея.
